когда она решила уйти, я собирал её вещи и думал какого цвета рубашку мне надеть на работу. странно, но за завтраком я не почувствовал ничего, абсолютно. возможно я плотно поел. а может просто был уверен, что к вечеру она вернется.
за обедом я разлил на себя кофе, оставив большое пятно на своей любимой рубашке. но это меня не огорчило, напротив я знал, когда вернусь домой, она мне его застирает.
открыв дверь, в квартире было темно, а на холодильнике не было её ключей. не было запаха ужина и кружка недопитого чая так и стояла на своем месте. ещё никогда квартира не была такой пустой. и впервые я задержался на пороге.
третью ночь я не мог нормально уснуть. кровать казалась слишком большой и неудобной. под утро я просыпался от прилива крови и хотел поцелуями её разбудить, чтобы в очередной раз не выспаться выдыхая её вдохи.
я отчаянно водил рукой, пытаясь нащупать её плечи. руки и теплые пальцы. пустота. и её подушка была, как никогда холодной.
через неделю я вспомнил о существовании Бога, до которого никогда не было дела.
чувствовать дыхание за спиной и каждый день спешить с работы домой. это было так бедно раньше и не имело цены сейчас. в эту минуту. до невыносимости. одиночества. страха.
пятно на рубашке, да и гордость с размером в квартиру принимала размеры пятна. звонок в дверь. а за дверью она – от банальных фраз и до кофейных глаз она.
когда она вернулась, я больше не позволял ей уходить.
никогда.
/ вячеслав прах, «кофейня»
